На киноэкране он не раз появлялся за рулем машины. А вот в обычной жизни амплуа водителя ему совершенно чуждо. На дорогу смотрит исключительно с пассажирского места. “Автомобили уже давно стали частью нашего мира. Такое впечатление, что новые модели рождаются лишь чуть реже, чем человеки. Но мне, – говорит народный артист России Эммануил Виторган, – больше интересны не сами автомобили, а люди, сидящие в них”.
Дома выхлопы ощущаются сильнее
– НАПРИМЕР, по внешнему виду машины можно судить о ее владельце. Если автомобиль чистый и ухоженный, значит, к нему относятся по-человечески. Для меня это очень важно.
– Многие с вами не согласятся. Мыслимо ли держать автомобиль в чистоте на наших грязных дорогах?
– Тем не менее даже весной, в жуткую погоду на московских улицах видно энное количество ухоженных машин. Значит, как-то ухитряются. А уборка дорог, их качество, развязки и стоянки, в общем, все дорожные дела – песня отдельная. Этим должны заниматься власти. Конечно, когда прилетаешь из-за границы и выходишь из аэропорта, сразу видно, что у нас дороги не такие хорошие и чистые, да и выхлопы в воздухе гораздо сильнее ощущаются. Но и отношение к автомобилям, повторю, у нас другое – это тоже видно.
- Вы действительно никогда не водили машину?
– Водил только на съемках кино. Когда на дороге, кроме меня, никого нет, а вокруг стоят сотрудники ГАИ и просят всех отойти в сторону, чтобы не мешали. Кстати, автомобильные права у меня были, но сам я их не получал: мне их когда-то очень давно достали на “Ленфильме” для съемок очередного фильма.
 |
| “Мой дом – театр. А кино – подарок”. |
Я лишь однажды попробовал самостоятельно выехать на улицу. Меня сразу кто-то подрезал, я шарахнулся в сторону, чуть не врезался еще в кого-то… И понял, что это – не мое. С тех пор езжу в автомобиле только как пассажир. И когда вижу, что позволяют себе некоторые водители на дороге, становится грустно. Ведь машина – это колоссальная ответственность не только за свою жизнь, но и за жизни других людей. А жизнь и так слишком коротка, чтобы тратить ее на подлянки. Это не только к автомобилистам относится.
– Я слышал, ваша жена, замечательная актриса Алла Балтер, хорошо водила машину?
– Да, она была прекрасным водителем. Аллочка меня и возила как “личный шофер”. Теперь возит Иришка…
Частная жизнь артиста
– НА ВАШЕМ сайте лаконично, но исчерпывающе описана вся история личной жизни артиста Виторгана. Неудачный первый брак и развод. Тридцать лет счастья с Аллой Балтер. После ее ухода из жизни – женитьба на Ирине… Предельно откровенно. И все же любители покопаться в чужом белье вас своим вниманием не обходят?
– Ладно бы просто копались – они часто из чистого белья стараются сделать грязное. Обычно не обращаем на это особого внимания, но однажды, когда оклеветали Иришку, пришлось обратиться в суд. Нам даже какие-то небольшие деньги присудили за моральный ущерб… А еще меня в “желтых” изданиях раздражает то, что свои измышления они излагают плохим, корявым языком. Я думал, у них безграмотные люди работают, поинтересовался – нет, журналисты с дипломами. Наверное, на их манере письма сказывается своеобразие жанра.
 |
| Эммануил Виторган и Алла Балтер в спектакле
“Горбун” Театра им. В. Маяковского. |
А что касается откровенности… У меня одна жизнь, и ничего нового я о ней придумывать не намерен. Что было, то было. Была и тяжелая обида, которую я совершенно незаслуженно нанес своим уходом первой жене, Тамаре. Но я тогда встретил Аллочку и впервые понял, что значит слово “любовь”. Честнее было не врать, и я ушел из семьи. Пришлось уехать из Ленинграда, десятилетиями не видеться с ребенком… А у нас с Аллочкой родился Максим, она воспитала прекрасного сына – я-то все время был занят, по двадцать спектаклей в месяц, по три фильма в год…
Знаете, когда Аллочка уже лежала в онкологии – а больница была за городом, на автобусе добираться сложно и долго, – я впервые пожалел, что не вожу машину. Друзья спрашивали – какая помощь нужна? Ириша, тогда просто наша знакомая, владелица театрального агентства, предложила свои “Жигули”, с водителем. Я не отказался.
– Ирина вас теперь на чем возит?
– У нас “Лексус”. Она умелый водитель.
– ПДД нарушаете?
– Иногда. Подходит сотрудник ГАИ, видит меня на месте пассажира и говорит: “Что же вы? Нехорошо”. После чего обычно отпускает, но, бывает, и штраф выписывает. Но однажды у Ириши права отобрали, и это было очень обидно, потому что правила она не нарушила – автоинспекторы просто придрались к ней. Меня поразила тесная связь ГАИ с судебными органами – доказать свою невиновность оказалось невозможно. Вот тогда “желтая” пресса потешилась! Но самая интересная деталь ей осталась неизвестной. У моей жены есть сестра-близнец, которая тоже водит автомобиль. И если Ирише надо было куда-то поехать, она просто одалживала права у сестры.
– С Ириной вы уже десять лет. Вместе с ней из развалюхи в центре Москвы создали “Культурный центр Эммануила Виторгана”…
– Добавьте, что Иришка приобщила меня к бизнесу: я ведь еще и совладелец нескольких химчисток. Как раз доходы от них, от спектаклей и съемок – все пошло в этот дом. От старого остались только несущие стены, все остальное сделано заново, в том числе маленький зал для моноспектаклей и большой – для творческих встреч с другими актерами, режиссерами, художниками, просто друзьями.
– Это здание – ваша собственность?
– Увы, нет. Арендованное. Так что через несколько лет могут прийти, образно говоря, матросы и сказать, что караул устал... Но сейчас это – наш дом. Не мой, не наш с Иришкой, а наш общий. Праздновали здесь день рождения Коли Караченцова, сейчас готовим юбилей Александра Булдакова, позже будем отмечать день рождения Сергея Никоненко… Кстати, картины, которые вы видите на стенах, не куплены, а подарены нашему центру. Эти два пейзажа, например, написал еще один наш друг, Никас Сафронов… Друзей у нас много, и не только из числа артистов. Давно уже существует “Виторган-клуб” – он объединяет людей самых разных профессий, которые помогают друг другу.
 |
| В кино он сыграл немало “военных” ролей, в том числе немецких офицеров.
Кадр из фильма “Тактика бега на длинную дистанцию”. |
– В чем помогают?
– Да во всем, что необходимо. Простой пример – какое-то редкое лекарство достать, которого нет в наших аптеках. Или помочь телефон в квартире поставить. Сейчас таких проблем уже мало, а в прежние годы сколько раз я ходил “выбивать” для молодых артистов и телефоны, и квартиры. У меня характер такой, что за себя просить не могу (сам первое жилье в Москве получил в сорок лет), а за других – сколько угодно. Трех человек помог из тюрьмы вытащить. Обращался в Верховный суд – в итоге разобрались, что люди были осуждены безвинно… Вообще, если получается кому-то помочь – это такой кайф! А если нет – такое огорчение...
– Я знаю, что Ирина вам тоже помогла в одном важном деле…
– Да, Иришка наладила отношения и воссоединила меня с дочкой Ксюшей, которую я не видел столько лет. У нее, кстати, тоже двое детей – Александра и Никита. И благодаря Александре я недавно стал прадедушкой, чему очень рад.
“Стоп! Снято!”
– ЕСЛИ говорить о доме в широком смысле слова, то мой дом – это, конечно, театр. А кино – подарок судьбы, за который я ей благодарен. У меня в дипломе написано “артист театра и кино”, но за все время учебы в Ленинградском институте театра, музыки и кинематографии о кино ни слова не говорили.
– Ну, вы-то вообще в него поступили как танцор. Сначала не прошли ни в один из московских вузов, а потом приехали в Ленинград, сплясали – и были приняты. Или это миф?
– Правда. Но не совсем. На самом деле был огромный конкурс – больше ста человек на место – и тяжелые экзамены, в несколько этапов, между которыми проходило много времени. Я один, без родителей, в чужом городе. К последнему туру уже шатался от слабости и напряжения. Вхожу, за столом комиссия – Николай Константинович Симонов, Георгий Александрович Товстоногов… “Ну, – говорят, – станцуйте”. Вот тут я отчаянно крикнул: “Асса!” – и пустился в лезгинку. Все полегли от хохота. И меня приняли.
Учился на курсе Бориса Вульфовича Зона вместе с Алисой Фрейндлих и Сергеем Юрским. Мне вообще в жизни везло на товарищей, педагогов, режиссеров…
 |
| С женой Ириной. |
– Два десятка лет вы отдали Академическому театру имени В. Маяковского. Но, говорят, у режиссера Андрея Александровича Гончарова был не самый легкий характер?
– Да, он часто бывал несправедлив к артистам. Но он был человек этого театра, этого дома, и за это ему можно было многое простить. После него пришел новый художественный руководитель – мы сами его пригласили, надеясь, что в театре появится какой-то свежий воздух. А создалась такая атмосфера, что я решил уйти. Из театра, не из профессии. Наступает такой период в жизни, когда уже не хочется подчиняться, особенно подчиняться человеку, которого не уважаешь. Теперь я занимаюсь антрепризой и всем доволен. Пьесы выбираю, какие сам хочу, артистов приглашаю – каких хочу, режиссеров – каких хочу. Жизнь такая не длинная, что с годами начинаешь понимать: надо что-то сделать и для себя. Я по натуре – ироничный пессимист, но себя не гноблю и продолжаю играть спектакли.
– Давайте поговорим о кино – ведь именно в этих ролях вы выступали в роди автомобилиста…
– Не только. Еще много на лошадях ездил, а это впечатления посильнее, чем от автомобиля. Однажды на съемках лошадь унесла меня в лес – все деревья собой пересчитал. В другом фильме играл генерала Врангеля: въезжаю в парк Смольного института на шикарной машине, вокруг – эскорт на лошадях. В перерыве кто-то из конников спрашивает: “Хотите проскакать?” Я сел и поехал. Лошадь самовольно скачет все быстрее, перешла в галоп, дала круг по парку, вернулась к месту старта и… встала как вкопанная. Я вылетаю из седла, делаю сальто в воздухе и приземляюсь на обе ноги. Массовка аплодирует – все решили, что это у меня такой отрепетированный трюк. А я пять шагов прошел и сел на землю. Ведь я совсем не акробат, это совершенно случайно получилось.
На машинах тоже ездил. Кстати, там постоянно закономерность проявлялась: пока репетируем, все в порядке, начинаем снимать – что-то происходит.
– ?
– Например, был такой фильм “Гроссмейстер”. Он, кстати, долго на полке пролежал: в нем снимались настоящие шахматисты, в том числе Виктор Корчной, который вскоре уехал из Советского Союза. Понятно, что ленту с его участием на экран не пустили… Так вот, по ходу фильма благосостояние моего героя росло: ездил сначала на “Жигулях”, потом на “Волге”, а в конце уже на “Мерседесе”. Снимали сцену в Крыму, я должен был подъехать к теннисному корту, на котором гроссмейстеры играли в шахматы, и остановиться. За металлической сеткой – тот же Корчной, Михаил Таль, артист Миша Козаков. Сажусь за руль разболтанных “Жигулей” первой модели, взятых внаем у какого-то местного жителя, трогаюсь с места, подъезжаю, пытаюсь затормозить… а педаль проваливается. Хватаюсь за ручник – он просто вынимается из гнезда и остается у меня в руке. Так в ограду и въехал, хорошо, что скорость была небольшая.
А на съемках фильма “Профессия – следователь” произошла “авария” другого рода. На Калининском, нынешнем Новом Арбате, я должен был подъехать к почтамту на машине и выйти из нее. Причем режиссер Александр Бланк просил все сделать быстро, за один дубль, потому что пленки было мало. Рядом в пассажирском кресле – Джигарханян. Он, кстати, великолепный водитель. Я говорю: “Ты же знаешь, я машину не вожу”. Армен отвечает: мол, не бойся, дави на газ, а я буду тормозить. И просунул со своего места ногу на педаль тормоза. Подъехали, остановились… и не выходим. Саша кричит: “Быстрее!”, а мы с Арменом сидим в автомобиле и ржем, потому что выйти не в состоянии – в собственных ногах запутались.
– Что бы вы пожелали нашим читателям, среди которых много поклонников вашего таланта?
– Едем ли мы в автомобиле, идем ли пешком, летим в самолете или плывем брассом – надо всегда помнить, что вокруг люди.