Евгений ЧИЧВАРКИН: “Люблю быстрые машины и пустые шоссе”

Один из самых эпатажных российских, а ныне британских предпринимателей, он всегда оставался самим собой. И за какой бы проект он ни брался, Чичваркин всегда добивался известности и успеха. За последние годы он поменял многое: московскую прописку на Лондон, а сеть салонов мобильной связи на созданный им в британской столице крупнейший магазин элитного вина. Неизменной осталась только любовь Чичваркина к мощным машинам.

Я вышел из “Лужи”

Свой первый опыт в бизнесе Евгений получал в начале 90-х на главном вещевом рынке страны, в Лужниках. И даже там, среди хаоса и грязи, сразу удивил коллег способностью находить ключи к сердцу покупателя.

– Мне всегда хватало денег, просто хотел жить очень хорошо. В 1992 году открылась “Лужа”, которая для меня стала “школой жизни”. Я устроился продавцом одежды. Фиксированной зарплаты мне не платили, получал проценты от прибыли. Там действовал закон: хорошо торговал – получи день-ги, ничего не продал – остаешься ни с чем. Приходилось выкручиваться и создавать ажиотаж. Помню, стоим мы как-то на “Луже” с девушкой, с которой потом еще долго работали, продаем женские блузки с квадратиками и розочками. Видим, первых остается явно больше, чем вторых. Что делать? Мы придумали акцию: надеваем блузки с квадратиками на всех, включая меня. Чтобы поднять интерес к блузкам, я еще розовые “ушки” натягивал на голову, выходил в таком наряде в проход между рядами, подходил ко всем девушкам и спрашивал: “Я вам нравлюсь?” Люди смотрели на меня, смеялись, показывали пальцами – мне было абсолютно все равно, что они обо мне думают. Главное – были хорошие продажи.

– Что еще необычного приходилось продавать в то время?

– Помню, решил присоединиться к армии посредников. По вечерам все друг другу названивали и предлагали друзьям и знакомым какие-то калькуляторы, компьютеры, видео, всякий хлам, который и в глаза никто толком не видел. А я предлагал знакомым купить старенький самолет “Ту-134”. Хотел заработать проценты посредника. Надеялся, что найдется покупатель. Но увы. Продать лайнер так и не смог. Но через это нужно было пройти, чтобы понять, что торговать нужно с умом.

Эту “Волгу” построили по спецзаказу бизнесмена на базе “Porsche Cayenne”.

– А какая сделка была самой удачной?

– Моя жизнь не исчисляется сделками, а начало бизнеса было похоже на состояние направленного взрыва. Могу сказать, что точкой отсчета было открытие магазина мобильной связи на Тверской.

– Вам все-таки еще и повезло – попали в волну безудержного роста мобильной связи. А какие ниши в бизнесе сейчас считаете перспективными?

– Любое место, где ты начинаешь шевелить задницей, может быть успешным, любая ниша! Можно открыть магазин одежды, но такой, где уютно и к покупателям отношение нормальное. Когда не жарко и не холодно, светло и комфортно, вот тогда все и получается правильно. Должны быть люди, которые готовы выслушать покупателя. Можно заниматься чем угодно. Если все правильно, то успех обеспечен.

– Какое достижение в бизнесе считаете главным?

– Считаю, что только благодаря моим усилиям и уровню обслуживания в моих салонах теперь в российских магазинах здороваются с покупателями. Это бы и так произошло, но благодаря нам все случилось чуточку быстрее, и это большая заслуга. Другое достижение – нормальное освещение. Допустим, в винном магазине свет неяркий, так как мы работаем со светочувствительными продуктами, а, например, когда ты торгуешь электроникой или одеждой, свет должен быть нормальным. Помните магазины до 2000 года? Темень и сумрак. Мы зажгли свет!

– Сегодня в России первый миллион заработать уже не так просто, как в лихие 90-е? Но все еще проще, чем на Западе?

– Конечно. Там, где выше уровень риска, там и легче заработать. Я думаю, что на Северном Кавказе или в Таджикистане еще проще. В России свои правила: достаточно “корешиться” с представителями правопорядка, чиновниками...

– А в Великобритании начинать бизнес и зарабатывать сложно?

– Тут другие проблемы. Допустим, в России нет ограничений на постройку новых торговых площадей, а тут нельзя строить то, что хочется и где хочется. Нельзя переделать квартиру под магазин. Поэтому и цены на аренду высокие. В Европе социалистическое законодательство, где ты не можешь выгнать идиотов с работы. Плюс тут все решается юридически, через договор. Для того чтобы хорошо делать бизнес в Великобритании, необходимо владеть английским языком и водить дружбу с очень хорошими юристами. Если вы подписали договор, который составлен халатно, что в итоге привело к тому, что вас просто ограбили, то англичанин похлопает по плечу и принесет извинения, не более того. После чего продолжит преспокойно выгребать деньги из той бреши в договоре, которую вы ему оставили. Ему закон это позволяет.

“Несколько сотен бутылок в моем магазине существуют в мире в единственном экземпляре...”

– Если сравнивать с Россией, как Вам уровень обслуживания в Британии покупателей в магазинах или клиентов ресторанов?

– В чем-то британцы впереди, в чем-то русские. Все очень разное. Здесь в “Селфриджес” или каком-то другом магазине, который гордо именуется поставщиком двора Ее Величества, можно увидеть белые грибы с червями и малину, которая покрылась плесенью. Если бы это было в “Азбуке вкуса”, то у владельца случился бы инфаркт или бы он убил кого-то из менеджмента прямо на месте. А здесь это нормально. Отношение такое: не нравится – не покупай. С ресторанами то же самое. Вот, к примеру, приходишь в приличное заведение, говоришь, что за рулем сидел шесть часов и адски голодный, просишь принести поскорее карпаччо. Но никто не спешит. В России быстрее принесут, чем здесь. То есть тут непаханое поле для хорошего бизнеса.

“У меня – созвездие сомелье…”

Самый большой в Лондоне магазин эксклюзивного вина “Hedonism Wines” Чичваркин открыл в Мэйфейре – одном из престижных и фешенебельных районов города.

– Это место можно назвать сердцем Лондона. Именно здесь пересекаются пути наших потенциальных клиентов.

– На каких покупателей ориентировались?

– В большинстве своем это воротилы финансового мира. Такие люди в голубых рубашках и дорогих костюмах. После работы они любят выпить здесь по бокалу вина, обсудить дела, погоду и политику. Заходят и наши соотечественники. Много итальянцев, готовых купить вино за очень приличные день-ги. Ну, конечно же, китайцы, которые точно знают, что им нужно. К примеру, вот недавно представитель этого великого народа приобрел “Cabernet Sauvignon” почти за тысячу фунтов. Мои покупатели – люди, которым не все равно, что пить. Те, кому все равно, могут закупаться в супермаркетах, которых тут несметное количество.

В любом, даже лежачем положении Чичваркин остается оптимистом.

– А почему после мобильных телефонов решили переключиться именно на вино, а не на машины, например?

– Я вино люблю еще больше, чем машины. Плюс мне хотелось создать лучший в мире магазин. И вот он есть! После двух лет стараний, усилий. Теперь в Лондоне есть настоящий бутик вина. Хотя нет, бутик – это маленькое место, а у меня два этажа и почти 700 квадратных метров. Красивый магазин с самыми лучшими напитками на Земле. Я не побоюсь сказать, что несколько сотен бутылок в моем магазине существуют в мире в единственном экземпляре.

– Сколько стоила самая дорогая бутылка, которую вы продали?

– Я назову не самую дорогую, а самую красивую из дорогих. Это был 60-летний “McLachlan”. Бутылка стоила 15 тысяч фунтов.

– Проект винного бутика успешный и известный. Не боитесь, что англичане могут его скопировать?

– Это экономически бессмысленно. Один конкретный магазин, в принципе, зарабатывает не много. Пожелаю удачи тем людям, которые попытаются скопировать наш фонд оплаты сомелье. Я ведь не просто плачу зарплату, а готов делиться прибылью. Поэтому и собрал не просто лучших, а настоящее созвездие. В крупнейших городах Англии выбирал по лучшему сомелье. Люди, которые захотят скопировать мою модель, скорее всего, наберут просто специалистов, которые будут торговать вином, а это уже не то.

Свободную дорогу!

Чичваркин не любит очереди и автомобильные пробки, поскольку предпочитает ездить быстро.

– Я не могу сказать, что люблю находиться в автомобиле. Мне нравится хорошая музыка и быстро оказываться в другом месте. И чтобы было свободное шоссе. Допустим, сел в Ганновере и через два часа ты уже в Амстердаме. Как-то так. Первую машину я купил, когда мне было 24 года. На тот момент уже мог себе позволить какой-то выбор. В итоге взял “Porsche”. Потому что он быстрый и не ломается. А вообще мне современные машины не нравятся.

– Именно поэтому потом заказали спецверсию “Porsche” в кузове “Волги”?

– Наверное. Смотришь на машину 30-х, 40-х или 50-х годов – глаз радуется. Пока не услышишь, как она заводится... Поэтому сочетание старого дизайна и современных моторов – идеальный вариант. Мой гибрид “Волги” и “Cayenne” построили на базе “Porsche”, кузов украсили художественной росписью на мотивы сталинской эпохи. Я перевез машину в Великобританию, катаюсь на ней иногда. Конечно, внимания она привлекает много. Был бы на ней Гитлер – закидали бы камнями, а вот со Сталиным ничего, езжу спокойно, хотя он такой же был душегуб.

– Говорят, Вы довольно агрессивно водили в России, ездили по встречке. В Лондоне стиль вождения изменился?

– Сейчас мое вождение – это самоограничение от давления на педаль газа. Это постоянная борьба с собой. В Москве было проще, можно было дать взятку. Взятки меня развратили. Плюс я ненавижу очереди. Я готов стерпеть любое ругательство в свой адрес, но не стою в очередях.

– Самая необычная ситуация, в которую попадали за рулем?

– Когда на меня завели уголовное дело, я три раза успешно уходил от милицейской погони. Играл. Мне было интересно посмотреть, как это будет. По ощущениям довольно смешно, когда едешь в “Porsche”, а тебя пытаются догнать на вазовской “десятке”.

– Что хотелось бы изменить в правилах и организации дорожного движения в России?

– Не правила надо менять, а ввести независимый суд, и всех полудурков на дорогах обложить гигантскими штрафами и лишить прав. Не сомневаюсь: 85% людей готовы жить и ездить по правилам, если они не противоречат принятым человеческим нормам. Как только будет нормальный суд и нельзя будет давать взятки на дорогах, вот тогда можно будет нормально ездить. И число полицейских надо сократить. Их должно быть в пять раз меньше, но получать они должны в пять раз больше. Тогда все будет хорошо.