Генрих Падва: “Ради машины я готов был продать даже мебель”

 

Он - один из самых знаменитых адвокатов в стране. Его клиентами нередко становятся люди известные - бизнесмены, политики... Многие процессы с его участием попадают на cтраницы газет и экраны телевизоров. О такой карьере он мечтал с детства. А кроме того, Генрих Падва - заядлый автолюбитель.

- Моя мама была балериной, а после моего рождения преподавала танцы. Естественно, я тоже любил танцевать. С семи лет занимался в кружках, участвовал в художественной самодеятельности. Но речи адвокатов производили на меня более сильное впечатление, чем балет. Поэтому поступил в юридический институт.

- Своего первого подзащитного помните?

- Конечно. Парень вернулся из армии, на вечеринке изнасиловал девчонку. И скрылся. А через восемь лет пришел и сказал: “Судите меня. Не могу жить с этим грузом”. За все годы моей практики это был единственный случай подлинной добровольной явки и добровольного признания. Фиктивных - много. Сначала посадят в тюрьму, а потом пишут: “Явился добровольно”. А тот парень действительно сам пришел. Он жил в другом городе, был женат, имел двоих детей, его фотография висела на Доске почета, даже орден Трудового Красного Знамени получил... По статье ему грозил срок от 8 до 15 лет. Я считал, что этого человека вообще не надо наказывать - он и так свое “отсидел”, ежедневно казня себя все эти восемь лет. Да и потерпевшая простила его на суде. В итоге бедолагу осудили на три года.

- Даже самый дорогой адвокат не всегда в силах помочь подзащитному. Как вы себя чувствуете в таких случаях?

- Иногда - мошенником. Многие адвокаты спокойно признаются: мол, конечно, мы мошенники. Беремся защищать людей за деньги, даже когда знаем, что ничего сделать не можем. А клиенту вешают лапшу на уши, обещают сделать все возможное и невозможное... Я стараюсь быть максимально откровенным с клиентом. Например, в особенно сложных случаях объясняю, что на этом процессе от меня будет очень мало зависеть. И даже если он пригласит лучших адвокатов мира, вряд ли что-то изменится. Очень жестоко это говорить, зато честно. Как правило, после таких слов человек все равно не отказывается от защиты, иначе он чувствовал бы себя обреченным. А так у него надежда остается.

В этом кабинете защитник бизнесменов, политиков и простых автолюбителей готовится к процессам.

К сожалению, у наших судей был, есть и еще долго, наверное, сохранится обвинительный уклон. Они считают, что их главная задача - не разобраться и, может быть, оправдать, а непременно наказать. Оправдание почему-то расценивается как своего рода брак в работе. Кроме того, есть психологическая установка: судьи больше верят обвинению, чем защите. Бывают ужасные приговоры, когда я убежден, что человек не совершал преступления, но исправить ошибки обвинения не удается. Вот простой пример. Молодой парень не ладил с соседями, делал им гадости: то антенну срежет, то окна разобьет, а однажды взял нож и полез выяснять отношения. Соседи его повязали, положили в телегу и повезли в милицию. Во время поездки дебошир упал на дорогу и ударился головой. Врачи его спасти не смогли. Обвинение требовало строго наказать “убийц”. Мне пришлось попотеть, чтобы людям, которые лишь защищали себя, дали относительно небольшие сроки...

- Автолюбителей защищать приходилось?

- И автолюбителей, и профессиональных шоферов. У нас существует практика, когда водителя сажают за то, что не справился с управлением. Но ведь в этом случае нет его вины - отвечать человек должен только за умышленное или неосторожное нарушение Правил: например, когда проигнорировал знак ограничения скорости и в результате совершил аварию... При наезде автомобилист тоже не всегда бывает виноват. У нас пешеходы спокойно перебегают дорогу перед несущимися машинами. У меня было одно такое дело. Мой подзащитный ехал через населенный пункт, не нарушая Правил, и вдруг под колеса выскочил ребенок... Водитель не смог ничего сделать и сбил его. Невиновного, на мой взгляд, человека осудили. С третьей попытки удалось вытащить его из тюрьмы. Но ему все-таки дали срок условно.

- Президиум Калининской областной коллегии адвокатов, где я работал после института, купил 407-й “Москвич”. А на учет поставить не смог: оказалось, что коллегия не имела права приобретать машину. Председатель президиума мне предложил: “Может, возьмешь? Жалко отдавать на сторону”. Автомобиль стоил 25.000 рублей. Я только-только начинал работать - таких денег в помине не было. Не хватило и сбережений отца. Мы продали почти всю мебель, квартира стала практически пустой. Одолжил еще у друзей, у родственников... А через несколько дней после покупки поехал с женой на этой машине отдыхать в Ригу. Трусил, конечно, ужасно. Боялся, что “Москвич” по дороге сломается, а что в таком случае делать - понятия не имел. Так и случилось: ночью, едва въехали в Ригу, машина намертво заглохла. Начали с женой читать книги по устройству автомобиля, которые предусмотрительно взяли с собой. И определили неисправность! Сами отремонтировали. Но, говорят, автомобилист бывает счастлив дважды: когда покупает машину и когда от нее избавляется. Я испытал и то и другое.

- Так удачно купили и вдруг решили продать?

- Я много ездил, поднаторел в вождении, но просто не мог осилить содержание машины и отдать долги. Пришлось избавиться от “Москвича”. Между прочим, в те времена автомобиль был дефицитным товаром и через год-два не дешевел, а дорожал. Я точно не помню, сколько за него выручил, но, во всяком случае, ничего не потерял. Через некоторое время немножко накопил и купил другую машину. Потом ездил на 21-й “Волге”, на “Жигулях” первой модели - из всех моих машин это была самая любимая. Я ее обожал. Она идеально подходила для наших дорог. Ездил на ней по лесам и болотам, не раз перегревал мотор, а она исправно работала. Кстати, знакомые считали меня очень хорошим водителем. Один из них, который участвовал в любительских ралли, предложил: “Давай вместе попробуем, я буду у тебя штурманом, а ты - пилотом”. На моей машине гоняли, били ее периодически, но это было тогда для меня неважно - увлекал азарт.

Первый раз за рулем...

- Успехов в автоспорте добились?

- В одном заезде мы шли вторыми. А потом узнали, что якобы где-то не подчинились знаку “Обязательная остановка”. Это была неправда. Мы подали протест, его удовлетворили. Но мы перенервничали, были выбиты из колеи и в итоге на дополнительном этапе фигурного вождения оказались пятнадцатыми из шести десятков участников. Считаю, это был хороший результат.

Потом я бросил ралли - оно оказалось слишком дорогим удовольствием при моей зарплате... Но дух раллиста во мне остался надолго. Ехал как-то зимой из Риги. Дорога скользкая, поэтому особенно не торопился. И вдруг меня обгоняют раллийные машины. Я забыл об осторожности, пристроился за ними и понесся. Мчался довольно долго. Потом понял, что за профессионалами не угнаться - только погублю машину, и сбавил обороты...

- Правила часто нарушаете?

- Нарушал раньше. Как-то раз в гололед хотел обогнать грузовик на Т-образном перекрестке, а он вдруг стал поворачивать влево, ударил мою “Волгу” в заднюю дверь. Машина пошла юзом, перевернулась два раза и снова встала на колеса. Но все же штраф пришлось платить мне. Это было справедливо: я нарушил Правила... В последнее время вообще серьезно не нарушаю. Только один случай помню. Тогда у меня умерла жена, состояние - сами понимаете, а я сел за руль. Ехал, наверное, очень быстро, меня остановил гаишник. Я сорвался, начал на него кричать. Кончилось тем, что права у меня отобрали и обязали ходить на лекции по повышению водительской квалификации.

- Это случилось в Англии. Я отправлялся из Лондона в Эдинбург, в аэропорт выехал заранее, но попал в пробку. Самолет улетел без меня.

Перечитывать речи знаменитых адвокатов Падва любит со школьной скамьи.

Дорожные заторы доставляли массу неудобств и в Париже, и в Риме. Это не только наша отечественная проблема. Другое дело, как она решается. В Вене мы с партнером ехали на его машине - вдруг он остановился и говорит: “Теперь поедем на метро”. Там в центр города можно попасть только по специальным пропускам. Все оставляют автомобиль на стоянке у метро и едут дальше подземкой. Этот опыт, мне кажется, и в Москве был бы полезен. Будь у меня такое право, запретил бы въезд внутрь Бульварного и даже Садового кольца. Выдал бы пропуска лишь местным жителям, а также государственным службам. Но ужас в том, что у нас за взятки такие бумаги на проезд будут иметь все, кто захочет. И ситуация не изменится.

- Что еще хотелось бы изменить на наших дорогах?

- Я обязал бы дорожные службы вовремя менять знаки. Часто доходит до абсурда: скажем, стоят знаки: “Ограничение скорости” и “Дорожные работы”, а никаких работ нет - они давно закончены. Зато рядом караулит ДПС и штрафует тех, кто не снижает скорость. Мне вообще кажется, что огромное количество знаков у нас на дорогах установлено для того, чтобы собирать с водителей дань.

С другой стороны, часто бывает наоборот: никто не следит, реагируют водители на какой-то запрет или нет. Считаю, если уж поставили знак, надо категорически требовать его соблюдения. А у нас, к примеру, сплошь и рядом машины паркуются под знаком “Остановка запрещена”.

За рубежом другие порядки. Был случай, мы с дочерью остановились на платной парковке в Лос-Анджелесе. Бросаем в паркомат деньги, а он почему-то не срабатывает. Мы ушли по своим делам. А когда вернулись, нас уже поджидал полицейский. Выписывает штраф на $40. Дочь объясняет: мы пытались оплатить стоянку, но аппарат не сработал. “Да, - говорит полицейский, - понимаю, но ничем не могу вам помочь. Я зафиксировал нарушение, советую вам подать в суд, если вы не согласны с моим решением”. Вот каким должно быть отношение к закону!

- Между тем у нас кое-кому дано право нарушать ПДД. Наверняка немало ваших знакомых и клиентов ездят со спецсигналами...

- У меня много знакомых, в том числе депутатов Госдумы, которые пользуются мигалками. Я их уважаю, но считаю, что они не имеют права проезжать, где захотят, когда тысячи людей стоят в пробках. Тем более когда движение перекрывают, чтобы их пропустить. Не раз бывал в других странах - нигде такого не видел. У нас безобразие творится на дорогах: даже “скорая помощь” будет стоять, если едет какая-нибудь важная персона, а ведь в это время где-то человек, может быть, умирает... Очень неприятно, когда Правила нарушают те, кто должен следить за их исполнением. Они включают мигалку - и нет для них Правил! Это оправданно, когда сотрудники оперативных служб спешат на место происшествия. Но и они используют спецсигналы по своей прихоти. Очень показательный случай: я опаздывал в аэропорт, стал голосовать на дороге. Останавливается милицейская машина. Сажусь, водитель включает мигалку. Привез-то он меня на место вовремя, но... Пока у нас сохраняется такое отношение к закону - и на дорогах будет хаос, и суды останутся зависимыми.