Московская служба экстренной медицинской помощи – самая большая в Европе. В 2012 году столичные бригады совершили 3.942.000 выездов. Высокая интенсивность работы предъявляет повышенные требования не только к персоналу, но и к технике.
На один день я стал неофициальным членом бригады “скорой помощи”. Но прежде чем отправиться на дежурство, навестил одного из производителей спецавтомобилей, где узнал, что, собственно, представляет из себя современный автомобиль СМП (скорой медицинской помощи).
– По большому счету, нам все равно, какое шасси использовать, – рассказывает начальник производства Алексей Мусликов. – Поскольку медицинский модуль унифицирован, для переделки подойдет практически любой легкий коммерческий автомобиль. Как правило, мы используем наиболее популярные модели на рынке – “Mercedes-Benz Sprinter”, “Ford Transit”, “Volkswagen Crafter” или “Peugeot Boxer”. Главное, чтобы они соответствовали определенным условиям. Первое – максимальная масса не более 3,5 т (попадание в водительскую категорию “B”). Второе – длина колесной базы около 350 см (подгоняется под размеры модуля с оборудованием). Третье – высокая крыша, 180-200 см (вмещает человека в полный рост). И наконец четвертое – турбодизель мощностью не менее 120 л.с., чтобы экономичным был и необходимую динамику обеспечивал.
 |
| В мире давно и успешно используют так называемые ширококузовные версии
“скорой помощи“, более просторные и удобные для врачей и пациентов. Такие машины уже сертифицируются и для России. |
Базой для автомобилей СМП являются обычные фургоны в минимальной комплектации. Стенки грузового отсека обшивают теплоизоляцией и дополнительно усиливают. Потом отделывают алюминиевым листом со специальным пластиковым покрытием, стойким к дезинфицирующим растворам, которыми ежедневно моют медицинские автомобили изнутри. В боковую и задние двери устанавливают стекла, на две трети закрытые матовой пленкой. После этого в салоне размещают медицинское оборудование. Приборы располагают так, чтобы у врача все было под рукой и при этом не нарушался весовой баланс автомобиля.
А вот ходовая часть фургонов остается, как правило, без изменений.
 |
| В качестве заготовки под “скорую помощь“ годится в принципе любой грузовой фургон. |
– Поскольку масса готовой “скорой” сопоставима с весом загруженного фургона, то в этом нет необходимости, – поясняет Алексей. – Соответственно и подвеска, и тормоза работают в рамках рассчитанных для них нагрузок.
В боевой готовности
На подстанции меня встречает Михаил Субботин, водитель с 20-летним стажем. Смена начинается в восемь утра и продлится целые сутки, поэтому он тщательно проверяет техническое состояние своего “Volkswagen Crafter”.
– По нормативу у нас не больше 20 минут для прибытия на место экстренного вызова. Так что каждая секунда на счету. Поэтому машина всегда должна быть исправна, а в холодное время года двигатель и салон постоянно подогреваются. На моторе установлен автономный подогреватель, а медицинский модуль отапливается печкой, питающейся от дополнительного аккумулятора или бытовой сети на 220 В.
 |
| У водителя “скорой“ нет музыки и других развлечений – только пульт управления спецсигналами. |
Первый вызов поступил в половине девятого. Бригада принимает его на АНДСУ (автоматизированная навигационно-диспетчерская система управления). Это обычный мини-компьютер, размером немногим больше смартфона. По идее устройство должно снабжать экипаж исчерпывающей информацией: не только выдавать предварительные сведения о характере вызова, но и прокладывать дорогу до места назначения, а потом, если потребуется, и до стационара. Но на практике все получается сложнее.
 |
| Аппарат искусственной вентиляции легких, как и все остальное оборудование,
не стационарный – его можно использовать и вне машины. |
– Компьютер на машине один, а требуется одновременно всем, – сетует Михаил. – Мне, чтобы видеть маршрут и пробки. Врачу, чтобы связаться с позвонившим или диспетчером для уточнения каких-нибудь данных. Приоритет, естественно, у доктора. Мне же приходится полагаться на собственную память и знание всех переулков в районе.
Опыт водителя не подвел. Через десять минут мы уже примчались по адресу вызова и врач с фельдшером отправились к пациенту.
– А вот мне придется почти всю смену провести в водительском кресле, говорит Михаил. – Отлучиться куда-то от машины нельзя. Спасает только удобный профиль сиденья – спина не так сильно устает. Хотя вообще-то производителям следовало бы позаботиться о дополнительных средствах комфорта вроде пневмоподвески кресла.
Первая помощь
В этот раз госпитализация пациенту не потребовалась. Вернувшись в машину, врач Наталья Ступина отмечает в компьютере результаты визита. Данные каждого вызова, включая телефонные переговоры, хранятся на сервере центральной подстанции. Диспетчер видит на карте перемещения всех “скорых” и, получив уведомление о завершении вызова, дает нам новое задание. Мы едем к пожилому человеку, который жалуется на “проблемы с сердцем”.
 |
| Устройство АРМ не только принимает вызовы, прокладывает маршрут, но и позволяет бригаде
пересылать данные электрокардиографа на подстанцию для расшифровки результатов. |
– Если есть подозрение на сердечную патологию, мы при помощи электрокардиографа снимаем показания, – объясняет Наталья стандартную процедуру диагностики в таких случаях. – Врачи имеют право самостоятельно расшифровывать показания ЭКГ, а фельдшеры для этого передают кардиограмму с помощью АРМ в кардиопульт на подстанции.
 |
| Одно из технических условий: человек в салоне
должен помещаться в полный рост. |
По словам доктора Ступиной, за одиннадцать лет ее работы в службе экстренной медицинской помощи случалось всякое:
– Однажды пришлось принимать роды прямо в машине. “Скорая помощь” для этого не предназначена, но выбора у нас не было. Именно для таких экстренных случаев в салоне столько различного оборудования. Большую часть времени оно не используется, но способно спасти жизнь, когда потребуется.
...Ближе к полуночи приходит сообщение, что на одном из проспектов произошла серьезная авария. Есть пострадавшие. При наличии нескольких раненых врачи в первую очередь проводят сортировку, чтобы определить, кто находится в самом тяжелом состоянии. Ведь всех взять на борт невозможно. Салон стандартной машины рассчитан только на одного лежачего больного и максимум двух сопровождающих.
Осмотр проводится в салоне, который освещается двумя рядами светодиодных потолочных ламп. Они заливают все пространство ярким ровным светом, сводя к минимуму появление теней. К счастью, серьезных ранений ни у кого нет, и вся работа ограничивается наложением пары шин и перевязкой.
– Но так бывает далеко не всегда. Порой требуется действовать очень быстро, особенно если больной в критическом состоянии, например, при остановке сердца. Тут в ход идет все оборудование. Может показаться, что его мало, но на самом деле здесь просто нет ничего лишнего. После установки катетера подключаем капельницу. Одновременно производится интубация, и медсестра начинает вентиляцию легких с помощью мешка Амбу или аппарата ИВЛ. Дефибриллятор применяется в последнюю очередь, когда исчерпаны возможности медикаментозного запуска сердца. Но все это происходит до того, как машина тронется с места. На ходу мы можем только следить за состоянием человека и делать инъекции через катетер. Любые перемещения по салону и манипуляции во время движения строго запрещены. Это все-таки не кино, где на ходу умудряются проводить чуть ли не операцию на открытом сердце, – поясняет врач.
 |
Тем временем стрелки часов вновь указывают на восемь. Наш суточный марафон завершен. Мы совершили двенадцать выездов. Автомобиль отправляется на финальную мойку и дезинфекцию, а бригада расходится по домам, чтобы через пару дней вновь заступить на службу.
Все автоновости 2021 года читайте на страницах Автомобильной газеты Клаксон