Рубрики

Юрий Вяземский: предводитель умников

На фоне развлекательных передач и шоу, которыми заполнены телеканалы, приятно и немного странно увидеть программу, которая заставляет думать. И в которой наградой за эрудицию становятся не деньги или автомобиль, а учеба в престижном вузе. Речь – об "Умниках и умницах". Подростки с недетским интеллектом принимают участие в сложнейшем турнире на историческую тему, и победитель становится студентом МГИМО без экзаменов. Наш собеседник – бессменный ведущий этой программы профессор Юрий Вяземский, заведующий кафедрой мировой литературы и культуры МГИМО. Историк, писатель, ну и автомобилист, конечно.


За годы существования "Умников и умниц" был хоть один случай, когда победитель отказался от "счастливого билета" в МГИМО?

– Один раз, в самом начале. Это был замечательный юноша Андрей Виноградов. Он хотел участвовать в программе, но в МГИМО поступать не собирался. Он стал историком, знатоком древних языков. Потом у него на канале "Культура" была своя программа, связанная с историей.

Юрий Вяземский – бессменный ведущий “Умников и умниц”.

Бывает так, что вы болеете за кого-то из участников?

– Естественно, бывает, но я …

Не показываете этого?

– Показывать я могу довольно много, а вот подыгрывать не имею права. Стараюсь в себе это давить. Это было бы нечестно. Но болею! Настоящая честная борьба преображает. Я даже за футбол стал болеть, когда увидел игру нашей сборной на "Евро-2008". Хотя российский футбол мне никогда не нравился, как и советский. Я всегда включал телевизор, когда наша сборная уже вылетала – вот после этого начинался красивый футбол. Сейчас же произошла сенсация. Наши показали хорошую зрелищную игру! Вообще сейчас что-то происходит – и в моем любимом хоккее, и в футболе...

– Вернемся к "Умникам". Значит, участники-любимчики у вас были?

– Ну конечно. Теперь они довольно взрослые люди. Однажды один из первых победителей пришел к нам на передачу уже с сыном. Приятный и трогательный момент. Фактически у меня в студии сидел мой телевизионный внук.

­– Ваши собственные дети не участвовали в передаче?

– Нет. И я никогда в жизни их бы не пригласил, потому что им там делать нечего. Думаю, они смогли бы состязаться на равных, но очень недолго, и в итоге почти наверняка проиграли бы. Так же, как и я.

“Управлять лошадью сложнее, чем автомобилем”.

Как вы можете проиграть, если знаете все вопросы заранее?

–Это когда я сам их составляю. Но вот если бы это делал кто-то другой… Я не создан для состязаний и для лотереи. Несколько раз принимал участие в других программах и чувствовал себя достаточно уязвимо. Проигрывал и в команде, и индивидуально. Даже когда занимался спортом, выбирал такие виды, где в основном соревнуешься сам с собой. Например, бег на длинные дистанции, велосипед. Я не люблю состязаться с другими. Не люблю проигрывать. Ни в спорте, ни в играх… В моем роду по отцовской линии были викинги, а они никогда не проигрывали.

“Поддержание физической формы
помогает ясности мыслей”.

– На экране мы видим не просто интеллектуала, а человека отменно воспитанного, деликатного, с прекрасными манерами. Который – такое впечатление – и слов-то матерных никогда не употребляет, если вообще знает об их существовании…

– Не надо делать из меня святого. К мату, между прочим, я отношусь с большим уважением. Просто не употребляю его всуе. Когда в 1971 году в составе студенческого стройотряда поехал на Камчатку, я там оказался самым молодым. Остальные были уже в общем-то далеко не студенты по возрасту. Так вот, однажды я выругался матом, получил замечание от старших товарищей, а потом в течение пятнадцати дней имел возможность прослушать от них краткий курс о том, что из себя представляет русский мат. Выяснилось, что это очень интересный и содержательный язык, которым надо пользоваться очень умело. Когда он употребляется для связи других слов – это на самом деле издевательство над матом. Но есть определенные ситуации, когда свои чувства просто не выразишь иначе, как через мат. Процитировать не берусь…

“Предпочитаю состязаться сам с собой. Не люблю командную борьбу”.

– А вы процитируйте. Мы поставим многоточия.

– Например, некоторые анекдоты совершенно невозможно передать без мата. Вся соль пропадет. Один летчик рассказывает другому, как поднимается в воздух самолет с вертикальным взлетом: "Понимаешь, сначала ни х…, потом – х…як и на х…!" Короткий, но гениальный анекдот! Как можно его адаптировать?

А за рулем вы ведете себя...

– Я интеллектуальный хам. Это относится и к манере вождения. Я нарушаю правила с расчетом. Быть вежливым за рулем у нас иногда просто опасно. Из-за тебя могут убить человека. Например, если ты едешь в правом ряду и видишь, что старушка хочет перейти дорогу, останавливаться нельзя! Ты ее пропустишь, а на следующей полосе задавят. Так что лучше всеми возможными способами просигналить: бабуля, стой!

– А если сталкиваетесь с откровенным хамством других водителей, можете постоять за себя? Пустить в ход кулаки?

– Кулаками махать не люблю. Сила не в них. Я вообще никогда не любил драться. И, наверное, не умел. Хотя напугать мог и троих.

Были случаи?

–Были. Помимо драки есть масса других способов. Как у примитивных животных, которые менее агрессивны в жизни, чем человек. Например, они угрожающе надуваются. Или демонстрируют "боевую" окраску… Иногда достаточно выпучить глаза или изобразить что-то зверское на лице. Совсем не обязательно бить. Однажды трое мужчин приставали к женщине. Я просто подошел и очень эмоционально стал рассказывать, что я сейчас буду с ними делать. Подействовало!

У моего товарища, боксера, как-то раз приключился конфликт с двумя другими "товарищами". И он… вынул изо рта вставную челюсть и положил в карман. На задиристых джентльменов этот жест произвел такое впечатление, что они сразу пошли на попятную: "Ну что ты, мужик, ладно, ладно…" Так что кулаки не всегда решают спор. И вообще всегда можно договориться. Со всеми.

Кот Бегемот (он же Людовик) – главный помощник в сочинении романа о Понтии Пилате.

– Некоторые россияне, поездив за рулем в другой стране, потом заново привыкают к нашим дорогам. Вы тоже?

– Я тоже. Водить машину в России – тяжкое испытание, особенно когда возвращаешься из-за границы. Вообще перестаешь понимать, как здесь люди ездят. Почему, например, они едут в левом ряду со скоростью 60 км/ч, а правый ряд приспособили для быстрой езды? Англия какая-то! Для меня остается загадкой, почему наши люди не уступают друг другу дорогу и, скажем, на перекрестке обязательно пытаются влезть перед тобой. Честно говоря, в такие моменты я сам зверею – способен, в свою очередь, перекрыть проезд и заставить их ждать, пока не погаснет светофор.

– А чем так хорошо вождение за границей?

–Да об этом кто только уже не рассказывал.Ограничусь одним простым примером. Однажды я ехал вдоль Женевского озера. Вижу, по тротуару идет парочка. Обнимаются и целуются. Доходят до "зебры" и… не глядя на машины, продолжая целоваться, выходят на проезжую часть. Прямо мне под колеса. Я бью по тормозам и внутренне сжимаюсь. Не от того, что рисковал сбить парочку, – скорость была маленькой. Но был уверен, что сейчас меня обязательно ударят сзади. Слишком резкое торможение. Но, к моему удивлению, никто в меня не врезался. Все, кто ехал сзади, уже давно остановились. В отличие от меня, привыкшего к совершенно иным порядкам на российских дорогах. А у них переход – дело святое.

– Вы по нынешним меркам сели за руль довольно поздно. Почему? До сорока семи лет я принципиально не признавал автомобиль. Ездил только на велосипеде. Даже когда отправлялись на дачу (а это за Икшей, километров 60 от Москвы), они ехали час на машине, а я три – крутил педали. Но для меня это совсем не страшно. Я был одержим велосипедом. Даже по Золотому кольцу ездил, и в Ленинград, и по Прибалтике.

Но потом все же супруга заставила сесть за руль. Я очень быстро освоил управление автомобилем… когда он едет вперед. Но вот что касается парковки, мучаюсь до сих пор.

С теплотой вспоминаю старенькиt "Жигули", на которых учился ездить. Потому что каждое утро, подходя к автомобилю, я никогда не знал – поедет он или нет? С иномаркой таких переживаний не испытаешь. Подошел, сел, вставил ключ и поехал. Конечно, так и должно быть. Но нет ощущения чуда, что она завелась! У меня был один случай. Как-то был на пресс-конференции в Троице-Сергиевой лавре. Надо было уезжать, но машина не захотела – решила не заводиться. Я вышел – как положено, попинал колесо. Все равно не завелась. Тут подошел какой-то монах. Заглянул под капот, но, разумеется, как и я, ничего не понял. Я, надо сказать, по этой части даже не идиот, скорее кретин. У меня абсолютный автомобильный кретинизм. Моих знаний хватает только для того, чтобы залить жидкость для омывания стекол... Потом монах предложил: "А давайте я молитву прочту!" Прочел – и машина завелась! Вот это чудо.

В путешествиях Юрий всегда берет автомобиль напрокат.

– Ну, не всем же быть технарями. Зато вы член Союза писателей СССР, исторические книги пишете, так сказать, погружаетесь в глубину веков. Трудно возвращаться в сегодняшний день?

– Вы меня достали из первого века нашей эры. Я сейчас пишу роман о Понтии Пилате, второй уже.

– Не боитесь? Если вспомнить судьбу Мастера из булгаковского романа…

– Не боюсь. Хотя… немного побаивался. Когда закончил писать первый роман, у меня обнаружился сильный кашель. В клинике поставили диагноз – рак легкого. Впрочем, сказали медики, ничего страшного – удалят половину легкого, вот и все. Я поехал в другую клинику. Там выяснили, что у меня не рак, а просто сильный абсцесс. То есть – наконец отвечаю на ваш вопрос – я понял, что мне сверху подают знак. Не красный свет. Скорее – "Пиши дальше!".

– И все-таки как вы себя ощущаете, когда возвращаетесь в наше время?

– Сам не возвращаюсь. Жене приходится щелкать перед глазами: Юра, вернись! Юра, ты сидишь на кухне, сейчас вечер, мы в Москве, я твоя жена Таня, сейчас ХХI век. И ты не Пилат! Посмотри на меня! И я возвращаюсь. Но на очень короткое время.

Поделиться: